Церковь и школа

Во времени перехода Галичины под австрийское владычествогалицкие русины-украинский уже почти три четверти века признавали униатскую церковь на базе Брестской Унии. Важно подчеркнуть, что Галичинадольше всех земель Украины под господством Польши задерживается при ПравославнойЦеркви. Однако, когда в 1686 г. Киевскую митрополию подчинено московскому патриарху, Перемышльский епископИннокентий Винницкий, убедившись, шо уния - это не ополячивания или облатинення, но отдельная национальная церковь, перешел тайно на унию в 1681 г. В течение следующих десяти лет он приготовляв к тому целую епархию, которая после Луцкой была крупнейшей и наиболее влиятельной епархией в Украине, и в 1692 г. епархия официально приняла унию.

В 1700 г. следами Перемышльской епархии пошла Львовская во главе с епископом Иосифом Шумлянским. Важным бастионом православия оставалась еще Львовская Ставропигия, которая перешла на унию в 1708 г. и в целой Галичине остался при православии одинокий монастырь в Богородчанском уезде Манявский Скит, который пользовался правом ставропигии цареградского патриарха. Император Иосиф II приказал перевести ревизию украинских монастырей, польских кляш-торов и многие из них, которые ничего не давали для общества, т.е. не содержали школ, не занимались наукой и не ухаживали за больными, он декретом с 12 января 1782 приказал ликвидировать, а их земли взять на нужды правительства. Он говорил, что монастырь, который не приносит никакой пользы, не может быть милый Богу. Но ликвидирован тогда и некоторые действительно полезные монастыри, в том числе и библиотеки при них, в которых находились также ценные рукописи. Правдой является, что при ликвидации монастырей то, что считалось важным, передавалось в публичных библиотек, или продавалось на лицитации. Но то, что было писано кириллицей, которой чиновники читать не умели, не хотели, продавалось в магазины за бесценок на опакування. Тогда погибли навеки драгоценные памятники украинской культуры - старые рукописи4. Жертвой ликвидации монастырей упал также и Манявский Скит в 1785 г., при котором была немалая библиотека.

Последние годы XVIII и первые XIX в. - Это беспросветная, черная эпоха в истории украинской Галичины. Тогда даже его единственная "интеллигентный" слой - священство было поголовно денационализированные. Лишь единицы имели некоторое, наконец очень смутное, чувство национального сознания, проявлением которой была симпатия к барщинного раба мужика и отсутствие пренебрежения к его "мужицкой" языка. Помимо того высшее духовенство национального сознания не мало и поэтому пользовалось польском или латинском языках.

Ниже сельское духовенство не много отличалось, за исключением одежды, от крестьянина под обзором образования и обычаев. В то время, чтобы стать священником, нужно было уметь только читать и писать по польски и кириллицей. Следовательно, вне немногочисленными единицами, в первых годах по приобщении Галичины к Австрии украинской интеллигенции действительности не было. Польские паны униатскую церковь считали горче римско-католической, а униатских священников часто унижали и заставляли наравне с крестьянами работать для себя на барщине и выполнять всякие дворовые роботи1. Исходя из того, в 1777 г. правительство издало отдельную запрет гнать священников на барщину и употреблять их в дворовых работ.

Прежнему против греко-католиков выступил энергично польский клир, который пытался златинизуваты украинская церковь, что было равнозначно полонизации.

Австрийское правительство обратил внимание на незавидное положение униатской церкви и принимал меры, чтобы улучшить судьбу ее духовенства, а в первую очередь поднять его образование. В Вене в 1774 г. была основана духовная семинария п. н. Barbareum, где выделено 14 мест для украинском. С Barbareum вышел целый ряд хорошо подготовленных достойных и общественных деятелей Греко-католической Церкви; 'Улучшена и материальное и правовое положение греко-католического духовенства. В 1783 г. за епископа Петра Билянского для подъема уровня образования ^ основано духовную семинарию во Львове.

Иосиф II 1784 p. закрыл Barbareum в Вене, но основал во Львове первый на украинских землях университет. К сожалению, украинская не могли из него извлечь пользу, поскольку все выложи происходивших там латинском языке. Поскольку молодые украинский, кандидаты на священников, не были приготовлены слушать изложений латыни, как также потому, что ощущался большой недостаток образованных греко-католических священников, Иосиф II открыл 1787 г. при университете во Львове духовную семинарию Stadium Rutcrrum ("Руский Институт") с украинским языком преподавания, которая была временным украинский философским и богословским факультетом. Первым ректором этой духовной семинарии был Антон Ангеловича, позже галицкий митрополит.

Здесь преподавали только украинский, но языком, приближенным к церковно-славянской. Этот Институт просуществовал вплоть до 1808 p., когда уже было достаточное число гимназических Абсольвент, что знали латинский язык. На других факультетах Львовского университета также были профессора украинский, а от 1787 начались выложи некоторых предметов на философским и богословские отделах украинским книжным языком, потому профессора не знали народного украинского языка. Поэтому студенты того языка не понимали, они сами просили, чтобы им преподавать по-польски.

Благодаря австрийским реформам уже к концу XVIII в. греко-католическое духовенство интеллектуально несколько вознеслось, но в паре
с тем стало занехаяты народные обычаи, сторониться украинского языка, и принимало не только польский язык, но и польский дух. Перед в том вело высшее духовенство. Одинокий львовский епископ Петр Белянский (1736-1798) защищал права и язык украинского народа, но его преемник епископ Николай Скородинский (1757-1805) был горячим сторонником всему, что польское, и сам не умел даже говорить по-украински. Несмотря на то, он одолевал к тому, чтобы восстановить Галицкую митрополию, которая существовала во Львове еще в княжеские времена от 1303 до 1347 г. Киево-Галицкая униатская митрополия практически уже не существовала, поскольку была под владением русских царей, и ее власть на земле , захваченные Австрией, не простиралась.

Первым обратил на то внимание мукачевский епископ Андрей Бачинский, добивался от цесаревной Марии Терезии, чтобы восстановить Галицкую митрополию и включить в нее закарпатские епархии. Австрийское правительство отнеслось к этой предложения благосклонно, но этому очень непослушны мадьяры, не желавших духового сближения Закарпатья с Галичиной.

Однако этой цели удалось постичь мерами архипресвитер Греко-Католической Церкви во Львове Михаила Гарасевича. М. Гарасевич, закончив докторатом теологию в Венском университете, был в том времени, пожалуй, наиболее образованным человеком среди галицких украинский. Он хорошо владел латинским, немецким, итальянским и польским языками и имел широкие связи при цесарском дворе и в Ватикане. Некоторое время редактировал первый дневник в Львове немецком языке "Lemberger Zeitung" и написал килькатомне истории украинской церкви латинском языке "Annales Ecclesiae Ruthenae". Во Львове 1808 p. установлено Греко-католическую митрополию во главе с Антоном Ангеловича (1756-1814), в которую вошли три епархии - Львовская, Перемышльский и Холмская.

Это было тогда, когда император Наполеон создал т. н. Варшавское княжество. Австрийский император забрал все войско на запад для борьбы с Наполеоном и оставил Галичину беззащитной. С того скористалы поляки в Варшаве и выслали в Галиции свое войско, чтобы приобщить ее к Варшавского княжества. Ранней весной 1809 поляки захватили Львов и обсадили все правительства своими людьми. Митрополит Ангеловича отказался признать польскую власть в Галичине, зная, как поляки ранее обращались с украинским народом. Он также отказался провозглашать наполеоновские и польские декреты. Вследствие того поляки начали арестовывать греко-католическое духовенство и вывозить его на суд в Люблин.

Чтобы избежать ареста, митрополит вместе с генеральным викарием о. Михаилом Гарасевич тайно покинул Львов. Но поляки выслали за ними погоню, арестовали их в Карпатах и доставили в Стрый. Однако вскоре австрийское войско изгнало польских легионеров из Львова и спасли митрополита и его генерального викария1. Согласно подписанному 17 октября 1809 Шенбрунского мира Австрии снова возвращено Галицию, хотя России отошел т. н. Тернопольский край, а к Варшавского княжества - украинским Холмщина и южное Подляшья. За то короткое время польского владычества во Львове поляки наделали немало шкоди2.

В плачевном состоянии находилось образование, - вместе с польской частью было едва 24 средних (латинские) школы, с того 15 полных и 9 низших (прогимназий). В украинской восточной Галиции было девять монастырских школ - прогимназий, в Збараже (в 1805 г. перенесена в Бережаны) Бучаче и Дрогобыче - василианские; во Львове, Перемышле, Самборе, Станиславе и Ярославе - иезуитские и в Зборове и Золочеве - пиярськи . В них обучались сыновья польской шляхты. Кто кончил латинскую гимназию и хотел продовжаты студии в университете или на теологии, муссов закончить еще дволитним лицеи, которые были во Львове, Перемышле, Тернополе и Черновцах, а также в Тарнове.

Для общественности не было никаких школ и оно тонуло в полной духовной темноте. В 1774 г. львовский староста Мильбахер писал, что в Бибрецький округе нет учителя. В целом Львовском округе было едва 10 правдивых учителей, но из них только два (в Подкамене и железке) учило детей читать, считать и началам латыни; остальные учителей учила только по-польски. Следовательно, дело подъема народного школ в Галиции было жгучей для австрийского правительства. Видимо, в связи с тем еще в декабре 1774 г., на основании императорского закона, установлены три рода народных школ: 1) приходские одноклас, главным по селам, в которых дети должны были учиться на родном языке читать, писать и считать, 2) тривиальны , т.е. три класса, в малых городах, и 3) нормальные, чотирикласови в городах.

В том же году в Австрии введен закон, который предусматривал общий школьный обязанность для детей в возрасте от 5 до 12 лет жизни и в каждом приходе должна быть пидставова тривиальная школа, а в городках нормальные школы, удерживаемые общиной, включая оплатой учителя, ибо государство школ не содержала. Был, правда, Школьный фонд, состоящий из небольших и не постоянных доходов, но этот фонд удерживал т. н. главные школы высшего ступня в окружных городах.

В тривиальных и нормальных школах большое внимание уделяли обучению немецкому языку, ибо они имели доставлять кандидатов к низшей государственной службы и готовить учащихся к гимназий и реальных школ. Но организация этих школ проходила очень вяло. Например, в 1828 г. всех нормальных школ в Галиции и Буковине было всего 31, а в 1847 г. - 43. Из городских школ, в которых обучение велось на народном украинском языке, к концу XVIII в. известны только две, школа Братства при Успенской (Волошской) Церкви во Львове и "Русская Народная Школа" при василианский гимназии в Дрогобыче, основанная 1775 p., которая существовала до 1830 г.)

В 1776 г. организовано первые специальные галицкую школьную комиссию, которая должна заняться школьными делами. Вместе с тем появилась австрийская постановление, "чтобы при засновуванни школ обращений внимание и на украинскую народность, которая создает две трети людности провинции, чтобы и она имела свои народные школы и чтобы вообще греко - римско - и армяно-католики были равноправны в школьных делах ". Но цеи постановления через различные польские интриги не исполняемые. Польские паны не желали себе иметь образованного украинского крестьянина, потому что не было в их интересе. Они не допускали к организации народных школ, употребляя при том различных средств. А если это было невозможно, тогда они требовали, чтобы в той школе обучении польском языке.

Из между украинской интеллигенции в XVIII в. всего послужил делу народного образования епископ Петр Белянский (1736 - 1798). Он поручал священникам, чтобы в проповедях поощряли родителей отдавать детей в школу, объясняя, которые пользы дает наука, а также требовал, чтобы они изготовляли списки ребят, обязанных ходить в школу. Но дело не была легкой, потому полякам собственно зависело на том, чтобы таких школ не было и поэтому они со своей стороны делали старания, чтобы учителей и даже дьяков, которые были освобождены от военной службы законом с 1778 г., забирали в армию. Дошло до того, что во многих церквях, за неимением дьяков, забранных в армию, не было богослужений.

Согласно государственному распоряжению, языком обучения в школе должна быть речь большинства детей. И когда должна была приехать комиссия, чтобы выяснить, которых детей больше, поляки учителя отпускали из школы детей греко-католического обряда так, что большинство составляли дети римо-католического обряда, не конечно должны были быть поляками. Это достаточно, чтобы языком обучения стал язык польский.

Имея хорошие связи с австрийской аристократией и цисарским двором в Вене, поляки пытались представить украинскую Галиции как врагов Австрии и симпатизирующих России. Такими нечестными мероприятиями в 1805 г. полякам удалось достать все школы в Галичине и Буковине под надзор римо-католических, т.е. польских консисторий, которые повели настоятельную полонизации украинский шкил1. Десять лет унесло украинский, чтобы надзор над украинскими школами перебрали украинский консистории. Однако, в мижчаси мерами шляхты в 1812 г. отменены в Галиции школьный принуждение и крестьяне перестали посылать детей в школу и только кое-где священники и дьяки учили частно в своих домах церковно-славянского письма.

Одним из главных оппонентов распространению образования среди украинских народных масс был польский львовский архиепископ граф Анджей А. Анквич, который "настраивал Вену и Рим против греко-католических украинский". Это собственно он добился того, что Вена выступил против печатания школьных книг на украинском языке с "политическим причинам".

Но некоторые села не сдавались и сами организовали школы. Например, в селе привлечет на Углу, крестьяне построили школу в 1825 г. и обязались оплачивать учителя, чтобы он учил их "дети читать, петь и писать". Школа просуществовала 15 лет и очень не нравилась дитичам и в тридцатых годах, когда в школу пришел учить дьяк из соседнего села, они постарались, чтобы того дьяка забрали в армию, помимо того, что он был горбатый и в армию не предоставлялся. Нового учителя по четырем годам обучения, помещик также арестовал, послал к нему войта со своими дворовыми слугами, которые ночью учителя заковали в кандалы как преступника и также отдали в рекруты. Вследствие того другие учителя боялись идти к привлекая учительствовать. С другой стороны, чтобы отпугнуть родителей и детей от школы, помещик тех сельских ребят, которые умели читать и писать, в поместье послал худших работ, а также запрягал в плуг. Вообще, господа-помещики не любили грамотных панщизняникив и старались таких отдавать в армию, где надо было служить 20, а позже 12 лет. На практике, как кто пошел в армию, да еще и в чужие края, то редко когда возвращался домой. Итак, господа делали все возможное, чтобы наука выходила крестьянам в ущерб, а не на пользу.

Однако находились все же люди, которые становились в защиту прав украинского языка и школы. Одним из первых, занимавшийся организацией украинских школ, был Михаил Левицкий (1774-1858), пе-ремиський епископ, 8 марта 1816 был номинирован львовским митрополитом. Он призвал священников возобновлять по приходам школы, в которых должны учить соответственно подготовлены дьяки, а на референта школьных дел в своей Перемышльской епархии призвал священника И. Могильницкого и ему поручил организацию и надзор за школами.

Иван Могильницкий (1777-1831), крилошанин Перемышльской капитула, оказался преданным организатором и защитником украинских школ и украинского языка. В 1816 г. он, в взаимопониманию с епископом М. Лсвицьким, основал первое в Галиции культурно-просветительское "Общество Галицких Греко-Католищьких Священников для распространения письмамипросвещения и культуры среди верных". Это Общество имело цель выдавать школьные и популярные книги для распространения образования на украинском языке среди простонародья. Но польская интрига не дала можливсти этому обществу развить свою деятельность.

Кроме того, Могильницкий в 1820 г. написал "Грамматику языка славеноруського", т.е. грамматику украинского языка, но венская цензура два раза отказывалась дать разрешение на ее печатание, несмотря на рекомендации митрополита Левицкого. Этот труд был опубликован только в 1910 г. мероприятиями известного языковеда Михаила Возняка.

И. Могильницкий написал научный трактат польском языке "Rozprawa в jzyku ruskim" ("Разведка про русскую речь"), появившаяся в 1829 г. В нем автор отличил украинский язык от польского и русского языков, и доказывал ее самостоятельность, ставя на наравне с другими славянскими языками. Кроме того, Могильницкий обработал катехизис "Наука христианина", который его выдал митрополит Левицкий. И. Могильницкий был также автором еще пяти других школьных учебников, которые, так же как и катехизис, были писаны правда еще книжным языком, но уже с использованием образцов народного языка. Итак, можно спокойно утверждать, что крилошанин Иван Могильницкий был предвестником "Русской Троицы".

В 1818 г. на перемышльский владычий престол пришел епископ Иван Снигурский (1784-1847), который также оказался сторонником образования крестьянских масс. Він разом із крилошанинами І. Могильницьким та професором греко-католицької духовної семінарії у Львові Іваном Лаврівським закладав парафіальні школи й у 1832 р. на 697 парафій перемиської єпархії було 385 шкіл, 24 тривіальні та дві головні школи. Незаможним студентам єпископ давав стипендії й за його часів Перемишль став центром музичної освіти. Це, очевидно, не було в інтересах поляків, які твердили, що українська мова — це "некультурний діалект" польської мови й тому його не варто поширювати. На єпископа Снігурського поляки робили багато доносів до Риму, до Відня й до львівського губернатора, що він роздуває національну ворожнечу.

Щоб готувати дяків-учителів, Іван Могильницький разом з єпископом Снігурським заснував у жовтні 1817 р. Дяко-вчительський Інститут у Перемишлі, щоб там навчалися на дяків й учителів сини селян, дяків і священиків, які не мали власних засобів продовжувати освіту. Духовенство радо підтримало цей почин щедрими дарами, а директором Інституту став сам І. Могильницький.

Проте заснування Інституту стрінулося з труднощами, бо влада заборонила вчити там українською мовою, мовляв, цією мовою немає літератури й тому радили вживати польської мови, як викладової. Тоді митрополит М. Левицький звернувся в цій справі до цісаря, який наказав створити окрему комісію з 11 губерніяльних радників та чотирьох духовних осіб, а саме: від поляків архієпископ А. Анквіч та канонік Мінасевич, а від українців митрополит М. Левицький та крилошанин Іван Могильницький. Більшість членів комісії — поляків висловилися проти українських шкіл, а єпископ Анквіч заявив, що "в Галичині, як частині давньої Польщі, може бути лише польська мова народною і польські школи".

Митрополит Левицький і крилошанин Могильницький не погодилися з таким рішенням і внесли протест, внаслідок якого в 1818 р. цісар видав постанову, що: 1) в усіх народних школах Галичини й Буковини греко-католицькі священики мають навчати дітей релігії своєю народною, тобто українською мовою; 2) в усіх народних школах зі змішаною дітворою, римо-католицького та греко-католицького обрядів, навчання, крім релігії, має відбуватися польською мовою, але дітей греко-католиків треба навчити читати й писати по-українськи; 3) у тих народних школах, де вчаться діти греко-католицького обряду, навчання має відбуватися по-українськи, але дітей треба навчити також читати й писати по-польськи; 4) де вже існують змішані школи, там греко-католики можуть на власний кошт організувати школи з українською мовою навчання; 5) над школами римо-католицького обряду нагляд мають здійснювати римо-католики, над греко-католицькими — греко-католики, а над змішаними — нагляд здійснюватиме духовник того обряду, до якого належить більшість дітей; 6) школи з чисто українською дітворою мають право користуватися підмогою шкільного фонду.

Отже, завдяки митрополитові Левицькому і його шкільному референтові І. Могильницькому українська мова в школі укріпилася, але все-таки польська мова мала більші привілеї. Українська громада могла у деяких випадках організувати школи з українською мовою навчання, але на власний кошт тоді як усі польські школи оплачував шкільний фонд, тобто з податків усього населення Галичини. Ця постанова була чинна аж до 1848 р. Внаслідок такої політики в трьох останніх роках перед скасуванням панщини у десяти округах Галичини в народних школах було 4262 учні римо-католицького обряду та заледве 1282 греко-католицького, тобто українців. У багатьох селах Галичини існували шкільні будинки, але вони стояли пусткою, або використовувались для інших громадських цілей.

У першій чверті XIX ст. дійшло було до того, що українські богослови навчалися церковно-слов'янської та української мови щойно в останніх роках студій, щоб могли відчитати Службу Божу з церковно-слов'янських книжок. Молоді парохи говорили проповіді такою каліченою мовою, що їхні парафіяни мало що могли їх розуміти. Бували й такі випадки, що греко-католицький священик не знав ні читати, ні говорити народною мовою. Про страшний занепад української мови найкраще може свідчити той факт, що у 1830 р. був виданий словник церковно-слов'янської мови з поясненнями польською мовою. У той час навіть австрійський уряд звернув увагу, що "руське священство не піддержує сільських народних шкіл і не вчить у них дітей". Завдяки польським інтригам шкільництво стояло у Галичині погано, інтелігенція була байдужа або відчужена від свого народу, а змагання ідейних одиниць закінчувалися звичайно невдачами. З такого стану найбільше могли радіти поляки, маючи враження, що населення Галичини ось-ось перестане існувати як окрема національна група.

У 1820—1830 pp. коло молодого єпископа Івана Снігурського (1784—1847) зорганізувався цілий гурт учених і патріотично настроєних священиків: професор і ректор греко-католицької духовної семінарії у Львові Іван Лаврівський (1773—1846); автор граматики української мови Йосиф Левицький (1801—1860); етнограф і філолог Иосиф Лозинський (1807—1889); історик Антін Добрянський (1810— 1877) та інші. Заходами митрополита Левицького, єпископа Снігурського та крилошанина Могильницького почалося друкування українських книжок, але все ще мертвою, церковно-слов'янською мовою.

Незважаючи на всі заходи патріотичної частини духовенства, більшість інтелігенції була відчужена від свого народу, а змагання ідейних одиниць закінчувалися здебільшого невдачами. Цей стан цуже засмутив Якова Головацького, який писав, що "руський нарід (тобто український), другий щодо кількості серед слов'янських народів, не може виказатися такою літературою, що відповідала б його чисельності... Горстка людей, як словінці, дальматинці (хорвати), лужицькі серби, словаки видають часописи, а три мільйони русинів... під лагідним скиптром Австрії — жиють без літератури, без часопису, без національної освіти, без шкіл — як дикуни".