Повседневность историческая

Повседневность ИСТОРИЧЕСКАЯ - социальнофилософський термин, обозначающий определенный срез взаимодействия социального пространства и времени, сферу человеческой жизнедеятельности, в процессе которой осуществляется непосредственное и опосредованное (через предметы культуры) общения людей. Нередко это понятие входит в состав определенной дихотомии как один из ее полюсов.

Подменяя человечество одним человеком, М. Хайдеггер противопоставил повседневность аутентичном бытию. Он считал, что эмпирический мир не является истинным бытием, а повседневное, обычное, совместное существование людей такое, что они проходят мимо, не замечая друг друга. Г. Е. Кнабе понимает повседневность как предмет быта, жизненная среда, общение с искусством и т.д. и считает, что одной из важнейших и глубинных тенденций развития цивилизации в XX в. является сближение и контрастная взаимодействие традиционных общественно осознанных форм т. н. высокой культуры и обыденного сознания. Однако существуют попытки анализа повседневности не как соотносится, а как самодостаточного понятия. Так, по мнению Е. Анчел, мир по

всякденности отнюдь не состоит из одних материальных предметов и событий, с которыми индивид сталкивается в своем ближайшем окружении; нельзя говорить и об однозначной направленности повседневности на определенную практическую цель. Повседневность в положительном или в отрицательном плане выходит за пределы вузькобуденнои практики, более того, насыщена многими утилитарно не нужными моментами.

Подобной позиции придерживается также и Г. Вальденфельс, рассматривающий повседневность как «плавильный тигель» рациональности: все рациональности представлены в мире повседневности, из него они происходят, в нем обновляются.

Обыденное сознание противопоставляет повседневность праздникам как почему исключительном, необычном. Однако сама повседневность может быть выведена из праздников, которые идут из источников особого проявления повседневности. А. Лефевр, например, считал, что праздники у крестьян - это не только радость, не только освобождение желаний, притамовуються повседневной работой, но и привлечение к естественному порядку. Об этом, по его мнению, свидетельствуют свадьбы, обладающих одновременно. М. Бахтин рассматривает праздника как вторая жизнь народа, его возрождения и обновления. Здесь, отмечает он, играет сама жизнь или игра на время становится самой жизнью, ведь здесь нет актеров и зрителей. Значительную роль в П. и. играют обычаи и традиции. Беспризорность индивида современного общества, чувство покинутости его в бытии (экзистенциализм) связаны, в частности с тем, что человек ощущает нехватку соединительнотканной силы традиций, которые появляются как связующее звено времени, условие ощущение его преемственности, последовательности, непрерывности. Снижение роли традиций приводит к боязни перед историческим пространством, время жизни человека, не связанный с определенной широкой непрерывностью развития, ощущается как нечто совершенно случайное, потому и жизнь проявляется как нечто случайное. Через традиции повседневную жизнь, пронизано трансцендентными моментами, принимает прошедшее время в его всеобщности (Е. Анчел). Таким образом, повседневность - сфера действительности, социокультурная реальность, в которой человек может понять других людей и совместно с ними делать: здесь возникает их общий, коммуникативный мир, а сама П. с. выступает как специфическая форма социализации человека.